Докторская диссертация Альберта Эйнштейна (1905) имела 24 страницы. Докторская диссертация Джона Нэша (1950 г.) имела 26 страниц, а в её библиографии были указаны только две работы, автором одной из которых был сам Нэш. На двух страницах этой диссертации была изложена концепция, которая получила название Равновесие Нэша. Именно за эти две страницы Нэш, по существу, получил Нобелевскую премию по экономике

Людвиг Витгенштейн считается одним из самых крупных философов XX-века. При жизни он издал одну 75-страничную книжку (Логико-философский трактат), одну статью (Некоторые замечания о логической форме), а также рецензию на книгу и детский словарь. Некоторые работы Витгенштейна, в том числе книга «Философские исследования», были отредактированы и опубликованы после его смерти.

По существу, Витгенштейн стал Витгенштейном своей одной небольшой книжечкой. Вот вам качество против количества.

Мне выпала огромная честь несколько раз встречаться с Её Величеством Королевой Елизаветой II. Она была очень человечным, по-настоящему светлым человеком, и от нее исходила особая аура обаяния, доброты и мудрости. Общение с ней возвышало человека, делало его добрее и человечнее. R.I.P.

Мир устной речи и мир письменной речи – два весьма разных мира. Многие люди более комфортно чувствуют себя лишь в одном из них. И редко кто плывет как рыба в воде в обоих этих мирах. Конечно, владеть более или менее хорошо и устной, и письменной речью вполне можно, и примеров этому тоже немало. Но все же, из-за фундаментальных отличий между этими двумя типами речей человеку трудно быть действительным мастером обоих жанров.

Словом, если вы хотите на среднем и, возможно, на выше среднем уровне владеть мастерством устной речи и письма, то это вполне возможно. Но если вы хотите достичь больших высот, то, скорее, следует сделать выбор между жанрами. Большой оратор и большой писатель редко уживаются в одном человеке. Великий – тем более.

Как ни крути, все равно возвращаюсь к Карлу Роджерсу и Абрахаму Маслоу. Хотя кое-что нравится и в более поздней психологической литературе, но в целом психология для меня будто остановилась на гуманистической психологии, особенно на Роджерсе и Маслоу. В них есть нечто близкое мне. Возможно, я как старик, который находит интересной только моду времен своей молодости, упорно не воспринимая все модное, что было позже. Но как бы там ни было, еще раз хочу снять шляпу перед Роджерсом и Маслоу: они были действительными гигантами психологии, сумевшими породить тектонические движения в умах и сердцах поколений психологов и даже непсихологов.