Биржа сырых мыслей

© Алишер Файз

БИРЖА СЫРЫХ МЫСЛЕЙ

1

Утром, как обычно, явился на биржу мыслей. Из-за дефицита спроса и предложений на продвинутые мысли мыслебиржа давно имела дело лишь с сырым товаром. Производство спелых мыслей стало накладным делом, требующим много раздумий, выдвижения и проверки гипотез, оттачивания аргументов, сопоставления, концептуальных построений, теоретических обоснований. Но никому все это теперь не было нужно. Общество приспособилось жить в безмыслии и научилось обходиться ничем не обоснованными, легковесными, непроработанными мыслями. В университетах и школах предметы преподавались легкомысленно, ученые писали поверхностные труды, политики и журналисты обсуждали будто бы важные, но на самом деле пустяковые проблемы. А мы, брокеры, покупали и торговали оскудевающим объемом сырых мыслей. К сожалению, наши агенты и поставщики испытывали возрастающие трудности с добычей мыслей. Они копались везде и во всем – и в макулатуре литературных и научных публикаций, и в пьяных разговорах в пивных, и в мусорных ящиках, и в содержании сновидений. Но чего не было– того и нет.

День как день. На подходе к зданию биржи с протянутой рукой слонялись мыслепопрошайки. Они меня знали и уважали – в удачные дни я оставлял какие-нибудь крошки приобретенных сырых мыслей. Говорят, некоторые из этих мысленищих когда-то были видными интеллектуалами.

В торговом зале биржи человек двести мыслеброкеров прохаживались в ожидании открытия торгов. Что, интересно, принесет день грядущий? Тут раз на раз не приходится. Вчера были унылые торги, ничего особенного: лишь пара сомнительно привлекательных мыслей в груде товаров. Одна была о том, чтобы «люди больше уважали муравьев, поскольку воевать с этими насекомыми бесполезно». Другая утверждала, что «человек может жить более ста лет, если будет питаться лучше». Обе мысли приобрел анонимный покупатель. Скорее всего, какая-нибудь заокеанская нефтяная компания. Сейчас вкладывают большие деньги в приобретение коллекционных вин и новых мыслей.

К началу сегодняшних торгов индекс Доу-М, то есть обобщенный показатель деловой активности субъектов, производящих мысли, равнялся тремстам пятидесяти шести тысячам. Это означает, что по сравнению с этим же днем прошлого года индекс мыслей понизился на сорок тысяч пунктов. Все это не могло не тревожить аналитиков, производителей, инвесторов, да и многие правительства. Скудость мысли становилась глобальной угрозой. Многие страны предприняли срочные меры по стимулированию мыслительной активности населения. На рынке появились капсулы, гимнастические наряды, нижнее белье и презервативы, которые должны были вызывать мысли. В народе эти продукты называли «мыслеродами».

На фоне общего спада деловой активности и интеллектуальной апатии определенные усилия правительств, неправительственных организаций и простых граждан всей планеты по наращиванию мыслепроизводства не привели к видимым результатам. Лишь три из проданных на бирже в прошлом году мыслей были признаны весьма значительными и принесли ощутимые выгоды продавцам и покупателям, да и обществу в целом. Все они были связаны с самими же мыслями, то есть являлись частью «мыслики» – быстроразвивающейся науки изучения мысли. Первая мысль была о том, что глубину мысли можно измерять в метрической системе. Вторая утверждала, что мысли не исчезают, но перевоплощаются и продолжают существовать в различной форме, в том числе в виде людей, животных, предметов и явлений. Третья же говорила об обратном: мысли, не успев родиться, погибают. Не знаю, насколько ценны были эти мысли, но лично мне от них никакого прока.

Я в основном занимаюсь оптовой торговлей. Много торгую с развивающимися странами: приобретаю крупные партии дешевого товара и продаю избранные, отшлифованные и, соответственно, дорогие мысли под торговыми марками Армани и Гуччи. Хотя, должен признаться, в последнее время некоторые развивающиеся страны и сами стали экспортировать более дорогие, эксклюзивные виды мыслей. Но в дешевых мыслях есть свои преимущества: их в большом объеме можно перерабатывать и перепроизводить. Месяц тому назад, например, мне удалось выкупить громадное количество мыслей в одной африканской деревне. Были некоторые сложности на таможне по поводу размеров нашего грузового контейнера, но все обошлось. Та африканская партия была связана с дождем. Дело в том, что в том районе стояла засуха, и люди очень хотели, чтобы, наконец, пошел дождь. Назову некоторые мои приобретения: «Скорее бы пошел дождь!», «Когда же дождь пойдет, черт побери!», «О, дождь, о, возлюбленный мой, приди ко мне, стань мною!» и т.п. Все эти мысли я смог перепродать на мыслебирже индийской кинокомпании, которая использовала их в съемках фильма про любовь под дождем.

Недостаточность мыслей привела к тому, что мы, мыслеброкеры, потихоньку стали заниматься и несвойственными для нас вещами – ощущениями, чувствами и переживаниями. Но эмоциональная сфера, в отличие от мыслительной, менее постоянна. Эмоции скоротечны и рассматриваются как  скоропортящийся товар. Тем не менее рынок таких товаров неизменно расширяется, сейчас особенно на ходу так называемые пиковые переживания. Да и вызывать всякие переживания не столь сложно. Наркотики, еда, фильмы, музыка и другие стимуляторы хорошо помогают. Порой люди и не подозревают об истинном значении подобных товаров. Они думают, что телевизор, например, нужен для просмотра телепередач. Но все это от скудости мысли. На самом деле все товары народного потребления служат одному – стимуляции ощущений и эмоций. Увы, не мыслей.

Вернемся к торгам на бирже. Сегодня я решил играть на повышение. Не знаю, интуиция подсказывает. Но сегодня – понедельник. Не будет ли он черным, обвальным? Мысли и так иссякают, а крах мыслевой биржи означал бы конец всем надеждам.

Да, невеселые мыслишки. Поэтому и невеселая жизнь.

2

Начались торги. Мысли, как обычно, напечатаны на бумаге и вложены в конверты. Стало известно, что выставлено около сорока мыслей по цене два доллара за штуку. Я сразу предложил два с половиной доллара. И был несколько удивлен, когда другой брокер тут же предложил по три доллара. Ну, что же, начало интересное. Была не была: я назвал новую цену – три с половиной доллара!

Заметил, как в зале все зашевелились. Брокеры стали куда-то звонить, махать руками, кричать. И цены пошли наверх. Четыре, пять, десять, двадцать долларов за мысль! Происходило что-то необычное, я давно не видел такой картины.

– Тридцать пять! – крикнул я. Голос вышел каким-то странным, свирепо-хриплым. Заметил также, что был весь в поту и дрожали руки и ноги.

В зале воцарилась тишина. Брокеры с недоумением уставились на меня. Одни явно видели во мне сумасшедшего, другие – авантюриста, а третьи пытались понять причину столь необычного поведения. Но главное, я сам не знал содержания выставленных на торги мыслей. Мне, честно говоря, было наплевать на это. Я твердо шел на повышение.

– Пятьдесят! – грохнул голос Джона Юнь-Суй Иванова. Будучи бразильцем, он представлял интересы крупнейших гондурасских мыслепромышленников.

После секунды замешательства зал взорвался. Началось что-то невообразимое. Неожиданно на торги стало выставляться новое сырье, огромное количество мыслей. Откуда они только появлялись? И что интересно, они быстро раскупались. Я не успевал закупать товар и тут же продавать его по более высокой цене. Южноафриканские, аргентинские, туркменские, литовские, шотландские и прочие мысли о … кажется, жизни, свободе, женщинах, мужчинах, смерти и… да какая разница… А цены, цены подскакивали неимоверно. Единица мысли уже стоила шестьсот-семьсот долларов! Используя свои связи с солидными швейцарскими банками, я быстро заручился их поддержкой и безбоязненно тратил деньги на приобретение новых партий сырых мыслей.

Время пролетело быстро. До закрытия биржи оставалось десять минут. Надо было срочно решать: продать накопленные мысли или оставить для завтрашних торгов? Сложный выбор. В обоих случаях рисковал. Оставишь на завтра – а если цены упадут? Продашь сегодня – а вдруг спрос еще больше увеличится?

Интуиция, где моя интуиция? Вновь решил довериться ей. Сегодня она не подвела. Надеюсь, завтра будет то же самое. Раз рынок активизировался, значит, это продолжится определенное время, подумал я. Словом, выкупил все, что мог, давая за штуку сырой мысли девятьсот триста три доллара.

После торгов многие брокеры подходили ко мне и поздравляли. Все они были возбуждены и, несомненно, строили планы на завтра. Я знал, что все будут искать деньги и товар. Предстоял большой, очень большой день.

К вечеру, уединившись, я, наконец, решил взглянуть на приобретенные мысли. Несмотря на разные оболочки, все они были об одном и том же. Иными словами, двести сорок тысяч штук купленных мной мыслей на самом деле были одной и той же сырой мыслью. Кто-то, воспользовавшись ажиотажем, умело штамповал единственную мысль и агрессивно сбывал ее.

Я был в шоке. Что скажу своим швейцарским кредиторам? Как завтра буду продавать этот хлам, состоящий из одной-единственной мысли?

Наконец, стал приходить в себя. Не сдаваться же мне, в конце концов. У друга есть отличный копировальный цех, где за ночь можно размножить приобретение и иметь к утру хотя бы миллион копий этой поистине дорогой для меня мысли. «Ерунда все это!» – убедительно звучала она.