Tabula rasa

© Алишер Файз

TABULA RASA

Килиманджаро Вьи готовил рукописи двух своих рассказов к отправке в литературные журналы. Он долго выбирал издания, тщательно изучал требования к оформлению рукописей, но из-за своей нерешительности долго тянул с пересылкой. За эти годы Вьи получил слишком много отказов, чтобы без боязни вновь взяться за это дело. Но эти два рассказа были его лучшими произведениями – в этом он был уверен. Вьи усердно работал над ними почти ежедневно в течение целого года, и часто ему казалось, что он написал настоящие шедевры.

Сегодня он твердо решил отправить рукописи в редакции двух известных журналов: «Атлантик Монсли» и «Холидэй Ридерс». Килиманджаро хорошо понимал, что пробиться в такие солидные издания очень сложно, но рассказы были настолько хороши, что он решил рискнуть. В конце концов, ничего страшного не случится, если даже отвергнут, – ведь не впервой.

Вьи аккуратно распечатал рассказы на принтере, тщательно составил сопроводительные письма, указал свое имя и адрес, вложил маленькие конверты с марками и обратным адресом и запечатал оба больших конверта.

Через минуту его стали мучить сомнения: правильно ли оформил рукописи, удачными ли вышли сопроводительные письма, не забыл ли вложить конверты с обратным адресом, не перепутал ли страницы рассказов? Не выдержав, Вьи вскрыл оба конверта, потеряв тем самым несколько марок первого класса. Все перепроверив, осторожно запечатал конверты. Все было готово. Наступал долгожданный момент.

Килиманджаро, кажется, потратил около двух часов. Он сам удивился, что такая чисто техническая работа заняла столько времени.

Конверты выглядели красиво и даже торжественно. Вьи провожал их, как отец мог бы проводить из дома сына в самостоятельный жизненный путь. Оставалась лишь малость – выйти на улицу и бросить послания в почтовый ящик.

Но Килиманджаро решил навести сначала порядок на своем письменном столе. Он стал выбрасывать в мусорную корзину лишние бумаги, а нужные аккуратно складывать на книжную полку. Вьи обычно ленился это делать и наводил порядок по крайней необходимости. Зато, увидев чистоту на столе, получал огромное удовлетворение, даже эстетическую радость.

Письменный стол был большой, на нем накопилось много ненужных вещей. Вьи все время удивлялся, откуда у него столько всяких бумаг, книг, журналов, газет и черт знает чего. Он и сейчас заметил два необычных конверта. Увидев адреса отправителей, Килиманджаро был поражен: один из них был от «Холидэй Ридерс», а другой – от «Атлантик Монсли». Сначала Вьи не поверил своим глазам, потому что он никогда не получал писем из этих журналов. Более того, он только что подготовил конверты для отправки в эти издания и ожидал ответов в лучшем случае недели через две-три.

Переутомился, подумал Килиманджаро. Но когда он потрогал конверты, они оказались реальными, адресованными персонально ему. Вьи несколько раз перечитал то, что было написано на лицевой стороне. Затем схватил перочинный ножик и решительно вскрыл конверт от «Холидэй Ридерс».

«Мы хотели бы поблагодарить Вас за рассказ. К сожалению, он не совсем подходит для журнала и мы не можем его опубликовать. Желаем Вам творческих удач».

Вьи, не зная что делать, в спешке открыл другой конверт. Содержание второго письма было похожим на первое: «Атлантик Монсли» благодарил его за рассказ, но выражал сожаление в связи с невозможностью опубликовать его.

Килиманджаро почувствовал холодный пот на лбу. Он даже не представлял, что может оказаться в такой нелепой ситуации: на одной стороне стола лежали два неотправленных письма, а на другой – уже полученные на них ответы. Может быть, он уже направлял свои рассказы в редакции этих журналов, но сам забыл об этом? Или звонил им и говорил о своих произведениях? Возможно сам, невзначай, сочинил ответы? Нет, не может быть. Вьи хорошо помнил все, что было связано со своими рассказами. Но тогда как можно было объяснить эти два письма к нему с отвержением еще не представленных рассказов?

Килиманджаро хотел было вновь распечатать свои конверты, чтобы перепроверить их содержимое, но не стал. Начал ходить по комнате, стараясь не смотреть на стол. Что же делать? Вьи беспомощно опустился на стул. И зачем вообще писать? У него же есть профессия, на жизнь, хотя и с трудом, все же хватает. А с этим творчеством нет покоя ни днем, ни ночью. Даже воскресные дни он всецело посвящал сочинительству. Хорошо, если бы он был знаменитым писателем, но в его положении – не ошибается ли он? Ведь ему уже 46, а у него еще ни один рассказ не опубликован, и не известно, опубликуют ли вообще. А тут среди бела дня происходит раздвоение действительности. Все из-за постоянного недосыпания и творческих мук. Надо прекратить все это. Вот придут скоро ответы от журналов, и если они примут рассказы, то хорошо, а если нет – то он точно прекратит писать. Стоп! Он же уже получил отказы! Но как же это случилось, как те могли написать ему такие письма? И как они попали к нему на стол?

В отчаянии Вьи разорвал прочитанные им письма и пропустил все клочки бумаги, и даже раскрытые конверты, через бумагорежущую машину. Все, теперь ничто не напоминало об отказах журналов. Но что теперь делать с подготовленными пакетами для отправки? Отправить, как будто ничего не случилось? Но был же отказ, и зачем ему ставить себя в неловкое положение?

Наступила темнота, Килиманджаро продолжал сидеть в той же позе. Наконец, он разорвал подготовленные к отправке конверты и медленно пропустил их через бумагорезку. Не забыл он уничтожить и черновики. На столе было чисто.

– Tabula rasa , – прошептал он и положил голову на письменный стол.

То ли во сне, то ли наяву на столе стали появляться новые письма из издательств и редакций журналов.

Tabula rasa (лат.) – чистая доска.